Иосиф Николай Лауренти (Josephi Nikolai Laurenti) родился 4 декабря 1735 г. в Вене, учился в школе при Венском университете, которую окончил в 1754 г., а затем долгое время практиковался в области медицины и герпетологии без продолжения образования, что было обычной практикой в то время. В 1768 г. он защитил докторскую диссертацию по медицине на медицинском факультете Венского университета. Эта работа была издана в двух вариантах: в виде диссертации (март 1768), и в виде обычной книги тоже в 1768 г., но, по-видимому, позже. Согласно К. Адлеру, других работ И.Н. Лауренти не публиковал. С 1769 по 1805 г. он состоял на медицинском факультете Венского университета, и в 1772 г. прошел там экзамен, позволявший ему заниматься акушерской деятельностью. Лауренти скончался 17 февраля 1805 г. в Вене.
Данное издание – диссертация на соискание ученой степени доктора медицины, защищенная в 1768 г. Для своего времени эта работа была передовой. Основная ее цель – выявление ядовитых земноводных и пресмыкающихся Австрийской империи и разработка противоядий от их ядов на основе системы, позволяющей точно и однозначно определять виды. В своей работе И.Н. Лауренти описывает 242 вида земноводных и пресмыкающихся, разделенных по 30 родам (Линней выделял десять). Необходимость этой новой системы он обосновывал тем, что К. Линней использовал недостаточно надежные видовые признаки (в частности, фолидоз), которые варьируют в пределах вида. И.Н. Лауренти доказывал, как важно для медицины изучать ядовитых и потенциально ядовитых животных - поэтому нужно разработать новую классификацию по сравнению с линнеевской. Разработав ее, он привел диагнозы таксонов, типовые территории, краткие сведения по экологии и поведению, опыты по проблеме ядовитости отдельных видов.
С начала XIX в. бытует мнение, что книгу, принесшую И.Н. Лауренти славу, в действительности написал бедный венгерский студент И.И. Винтерль, который продал ему рукопись. Исследовав ситуацию, К. Адлер (Adler, 1989) показал, что ни в одном источнике это не доказано и, очевидно, химик Винтерль работал совместно с Лауренти и участвовал в постановке его опытов с ядами. Согласно Адлеру, Винтерль защитил свою докторскую диссертацию по медицине на год раньше Лауренти, а в 1768 г. опубликовал книгу последнего - возможно, организовал публикацию или оплатил печатание.
Опыт I / 16 августа и следующий день.
Я сильно натер этой жабой детеныша голубя, еще не имеющего под крыльями перьев, так, что он сильно покраснел и был заметно отравлен слизью жабы. То же проделал со щенком собаки, у которого еще не покрылось волосами брюхо; сильно натер этой жабой голую кожу. При этом наблюдали, что эта жаба выделяла много слизи и все помещение наполнилось ее амброзийным запахом. Обследование на следующий день показало, что у голубя не проявилось никаких изменений там, где в предыдущий день было сильное покраснение от натирания. У щенка же в том месте, которое за день до этого было обработано жабой, проявились частые пузыри, которые на следующий день гладко набухли и слились в широкую сеть, распространившая под кожей.
Опыт II / 17 августа
Поскольку вполне можно ожидать, что при повторении опыта эта жаба повлияет на голубя, я нанес тому же птенцу, который в предыдущий день был использован в опыте, продольную рану на бедре; раздвинув ее, на некоторое время приложил жабу туда, где наиболее бородавчатая кожа. Однако рана проявила хорошие знаки и быстро уплотнилась.
Опыт III / 16 августа и следующий деньВ первом опыте, когда при обращении с жабой мы особ осторожности не проявляли, произошел непредвиденный случай: выделявшаяся моча брызнула женщине в лицо и глаза; однако никакого повреждения кожи не произошло. Но на следующий день, когда после первого опыта контакта с той самой жабой у собаки образовались пузыри, мы обнаружили контакта с одной лишь мочой этой собаки образовался кольцевой прыщ Потому нас обрадовало, что собака нагадила и обмочилась поверх брюха на стол. У собаки же никаких изменений не выявлено, и позднее также не было найдено никаких следов.
Опыт IV / 25 августа
Использовали новых таких же жаб: решили исследовать будет, если их будут кусать другие пресмыкающиеся. Использовали много Seps (ящерицы), которые в большом количестве обитают в окрестностях Вены и встречаются в очень разных вариациях. В течение многих часов их подносили к бородавкам наших отвратительнейших тварей - некоторые из них открывали рот, сильно кусали жаб, а затем легко отпускали; те же, кто до того медлил, ощутив их тяжелый запах, потом отказывались открывать рот. У Seps muralis ( в наст. время Podarcis muralis) которые при этом едва держались краями губ, дыхание становилось поверхностным и затрудненным, возникали всевозможные тревожные симптомы, а через несколько минут они гибли в конвульсиях всех членов. Столь же смертелен бывает укус для Seps ruber ( в наст. время один из подвидов Lacerta agilis) ( и Seps caerulescens ( в наст. время один из подвидов Lacerta agilis); у одних конвульсии начинались после самого укуса, у других немного позже. У остальных уже тогда, когда тело виделось мертвым, извивающийся хвост представлял удивительное зрелище. Конец трагедии показал Seps viridis ( в наст время Lacerta viridis): лишь после десяти или более укусов возникли описанные выше симптомы. Итак, осталось много трупов: было обнаружено, что у вcе[ рот покрыт клейкой влагой, задние конечности вытянуты и не гнутся.
Опыт V / Тот же день
Быстро предложил синице жабу, которую она тотчас очень жадно своим острым клювом схватила за самые бородавки. Одним броском жаба выбросила в нос и в разные стороны белые частицы. Птица старалась их избежать и отпустила жабу. После опыта эта жаба не имела никакой видимой раны; равным образом, позднее тоже не было видно повреждений, и оба животных благополучно выжили.
Опыт VI / Тот же день
Раненых и выделивших много слизи жаб через каждый час помещали частью в молоко, частью в обычную воду. Молоко, в которое была погружена жаба, вносили в рот кошке и собаке: однако не было никакого последующего заметного изменения, и они играли и ели, как раньше. Воду, в которую на некоторое время была помещена жаба, дали собаке, но она ее попробовала очень мало, после чего быстро убежала, со страхом и тремором всего тела. Затем она была введена в рот собаке, после чего сначала проявились признаки большого страха, через короткое время рвота, как будто было принято рвотное средство. Голуби же эту воду сохраняли в зобе, но не извергали и не выбрасывали другим путем.
Опыт VII / 28 сентября
До сих пор мы всегда сохраняли наших жаб, которые, будучи помещены в небольшое количество воды с Polygonum aviculare, выглядели отлично откормленными. Большинство из них было решено разрезать, чтобы куски дать собакам; таким образом, я добавил их мясо в еду собак, которую последние охотно проглотили. После того, как они съели эту смесь, сразу почувствовали тошноту, затем имела место продолжительная рвота, и было невозможно ни скормить им еще больше, ни даже минимального количества: поэтому пришлось пожертвовать продолжением опыта.
Опыт VIII / 6 октября
Мной были использованы новые жабы: одна из них была расчленена и целиком предложена собаке, содержащейся у меня дома. Последняя извергла еду без следа, а затем еще долго продолжалась рвота: выделялась пена, желудочный сок и клейкая слизь, тянувшаяся изо рта длинными нитями, с сильнейшими и продолжительными конвульсиями груди и живота, признаками как бы истощения всего тела, хотя проглоченная целиком жаба в желудке уже не находилась.
Вывод. Из этих опытов, по-видимому, можно заключить, что:
I. Острота этих жаб для голубей и птиц безопасна; у собак же при наружном действии вызывает красноту и струпья, а при приеме внутрь рвоту.
II. Однако эта острота обволакивается и нейтрализуется молоком
III. Однако же ее можно назвать ядом, поскольку эта острота убивает ящериц при симптомах расслабления, подобных наркотических; при этом у ящериц наблюдаются удивительные судороги, как от табака, насыпанного в рот.
IV. Имеется род ящериц, представляющий собой как бы пробный камень на эту остроту.
Источник: И.Н. Лауренти. Образец медицины, представленный сжатый и исправленный перечень пресмыкающихся, с опытами относительно ядов и противоядий австрийских пресмыкающихся (перевод с латинского и коментарии С.Л. Кузьмина). Москва: Товарищество научных изданий КМК. 2005. 134 с.
