Неядовитая, но при этом довольно агрессивная и обладающая токсичной слюной змея средних размеров, представитель рода разноцветных полозов (Hemorrhois), куда входит 4 вида. Редкий полоз, который на территории России встречается в горных и предгорных районах Дагестана. Вид занесен в Красную книгу Республики Дагестан (кат. 3 - редкий вид). 

Нам этот полоз попался в августе этого года (2024) в предгорьях недалеко от Дербента, где он сидел в небольшой расщелине между камнями. За небольшое время, что я с ним общался, помимо восхищения от поимки нового для себя вида, еще умудрился получить укус, который прошел без последствий. Но, не будем торопить события и поговорим обо всем подробнее. 

По традиции, начнем с систематики, хотя там ничего особо интересного нет. Вид был описан в 1832 Эдуардом Петровичем Менетриэ (1802 - 1861), в книге «Catalogue raisonne des objets de zoologie requellis dans un voyage au Caucase et jusqu'aux aux frontieres actuelle de la Perse» («Аннотированный каталог объектов зоологии, собранных во время путешествия по Кавказу до существующих границ с Персией») под названием Coluber ravergieri. А в 1896 г., этого полоза А.М. Никольский описывает как новый вид из окр. Бухары (Узбекистан) которого он назвал Zamenis glazunowi (в честь некого Д.К. Глазунова, чью коллекцию рептилий из Туркестана он разбирал).  Более того, в своей монографии «Пресмыкающиеся и земноводные Российской империи» (1905) А.М. Никольский эту змею указывает под двумя разными называниями и как два разных вида - Zamenis glazunowi и Zamenis ravergieri. На самом деле тут никакой ошибки нет и почему он так сделал будет ниже. Поэтому можете не переживать, в монографии по герпетофауне Кавказа (Пресмыкающиеся и земноводные Кавказа, 1913) он упоминает только Zamenis ravergieri.

Из интересного можно также отметить, что Чернов С.А. (1926) в списке амфибий и рептилий которых он встретил в Нахичеванском крае (Армения) описывает этого полоза, в качестве нового подвида узорчатого - Elaphe dione plumbea. А Schmidt в книге «Reptiles and amphibians from Southwestern Asia» (1939) дает этому виду название - Elaphe caudaelineata, видимо по наличию продольной полосы на хвосте. В 2004 Nagy с коллегами, на основании молекулярных исследований переносит этого Hemorrhois ravergieri к разноцветным полозам (Hemorrhois), где он находится в настоящее время.

Разноцветный полоз (Hemorrhois ravergieri) - змея с длиной тела до 120 см (особь которая попалась нам была L - ,+ L.cd -, с довольно длинным хвостом, который занимает примерно четверть общей длины. В отличии от большинства полозов у этого голова четко отграничена от более тонкой шеи. Кончик морды тупо закруглен. Верхняя сторона тела имеет буровато-серую или серовато-коричневую окраску. Рисунок и окраска очень вариабельны - вдоль спины в один ряд располагаются бурые или почти черные, пятна или поперечные полоски, сливающиеся иногда местами в сплошную зигзагообразную полосу. Такого же цвета, но более мелкие пятна располагаются с каждой стороны тела одним или двумя рядами. Вдоль хвоста обычно хорошо развиты 3 темные полосы, которые служат продолжением пятен на туловище. От края глаза к углу рта тянется темная полоска и еще одна, более короткая, проходит под глазом. Нижняя сторона тела серовато-белая, часто с темными пятнышками и крапинками. При этом есть особи с совершенно черной головой и из-за этого А.М. Никольский считал, что с черной головой и обычной окраски - это совершенно разные виды и в своей монографии указывал их двумя разными называниями. 

Hemorrhois ravergieri встречается на заросших кустарником каменистых склонах, в скалах по берегам горных рек, в глинистых и каменистых полупустынях. В качестве убежищ использует щели в скалах, промоины в почве, пространства под камнями, а также норы грызунов, черепах. В нашем случае, полоз находился в небольшой расщелине под камнем, на одном из каменистых склонов Южного Дагестана. Пойманный, активно сопротивляется и сильно кусается. Практически рядом (примерно в десятке шагов), под соседнем камнем находилась небольшая гюрза. Собственно, это соседство подтверждает интересный момент - Hemorrhois ravergieri не только мимикрирует, но, и при опасности имитирует поведение более ядовитых представителей Viperidae, в данном случае гюрзы. 

Ну, а теперь давайте поговорим про укус разноцветного полоза (Hemorrhois ravergieri). В посте, про ядовитость медянки, я уже упоминал про условную классификацию змей основанную на строении зубов. Если не ударяться в подробности, то практически все представители семейства Colubridae, являются безбороздчатые (Aglypha) - все зубы одинакового размера и лишены ядопроводящих бороздок или каналов, в качестве примера можно привести обыкновенного ужа (Natrix natrix) или медянку (Coronella austriaca) и заднеборозчатыми (Opisthoglypha) - ядовитые зубы находятся в глубине пасти (на заднем конце верхней челюсти) и имеют бороздку для стекания яда, в качестве примера - ящеричная змея (Malpolon insignitus) или кошачья змея (Telescopus fallax), ну или от укуса которых можно отправиться на радугу - бумсланг (Dispholidus typus) и винная змея (Thelotornis kirtlandi). При этом, функцию ядовитой железы у них выполняет железа Дювернуа (хотя она есть почти у всех змей, но не у всех понятно какую функцию выполняет), секрет которой может быть довольно токсичный. Правда, чтобы эта токсичность дошла до жертвы, змеям приходится ее долго удерживать в зубах, перед тем как заглотить. 

Собственно, я к чему? У меня есть фотографии укусов двух представителей заднеборозчатых (Opisthoglypha) змей - каспийского полоза (Dolichophis caspius) и разноцветного полоза (Hemorrhois ravergieri). Удивительно, но у них совершенно разные укусы, хотя казалось бы... Вообще, до недавнего времени я считал, что в Европейской части России всего два вида имеют клыки в глубине пасти (Opisthoglypha) - это ящеричная змея (Malpolon insignitus), которая встречается в Астраханской области, Ставропольском крае, Калмыкии, и кошачья змея (Telescopus fallax) - из Дагестана. А все остальные ужи и полозы относятся к безбороздчатым (Aglypha). Но, не все так просто как кажется на первый взгляд. 

Совершенно недавно вышла работа коллег из Италии с исследованием зубов у трех особей каспийского полоза (Dolichophis caspius) найденных мертвыми на дороге в Греции (Alessandro Paterna & Mauro Grano, 2024). Оказалось, что у этого полоза есть "клыки" в глубине пасти, причем там все по взрослому - зубики эти с бороздкой. Хорошо, что, во время этого исследования, авторы не нашли ядовитой железы у желтобрюха, поэтому они сделали предположение, что бороздки на зубах помогают более быстрому проникновению секрета железы Дювернуа (что именно там за секрет не уточняется) при длительных жевательных укусах. И скорее всего это действительно так, во всяком случае тех кого кусал этот полоз, не дадут соврать, что он именно "жует" во время укуса перебирая нижней челюстью, пытаясь заглотить все дальше и дальше. Меня, он кусал несколько раз, но при этом следов от "страшных" зубов никогда не замечал.

А теперь посмотрите на укус разноцветного полоза (Hemorrhois ravergieri) - четко видно следы от двух клыков и укус похож на какую-нибудь гадюку. И само поведение змеи во время укуса похоже на ядовитых родственников - быстрый бросок - укус - отступление.  Хотя, такое поведение Hemorrhois ravergieri только при обороне, а во время питания он ведет себя по другому, тут спорить не буду, так как имел опыт общения только с одной особью. Возможно, это связано с разными объектами питания. Если, каспийский любитель мелких мышек, которых он медленно и с удовольствием зажевывает, то, разноцветный полоз, питается ящерицами (например, там где была поймана эта особь в массе бегали змеееголовки (Ophisops elegans)), а они гораздо подвижнее, чем мышки и эти клыки явно помогают их удерживать. А чтобы ящерица лучше удерживалась в дело вступает некий секрет железы Дювернуа, который у Hemorrhois ravergieri вроде как обладает даже какой-то токсичностью. 

Наиболее полно яд, и все что с ним связано, у разноцветного полоза (Hemorrhois ravergieri) изучила Абубакирова М.Э. (1997). По ее данным, железы Дювернуа расположены под глазом и отчасти позади него. Длина железы без протока у крупных экземпляров около 0.99 см. Железа состоит из многочисленных альвеолярных частей, протоки которых постепенно сливаются друг с другом. Смешивание ядовитого секрета железы Дювернуа с вязкими выделениями придаточной железы препятствует выходу яда из раны, нанесенной жертве.  Острая токсичность секрета железы Дювернуа (DL₅₀) составила при внутрибрюшинном введении мышам и крысам, соответственно, 9.67 и 9.98 мг/кг (напомню, что у Vipera berus - 0.80 мг/кг (Russell, Puffer, 1970)). В картине отравления наряду в нейротропными эффектами отмечено полнокровие внутренних органов и обширные кровоизлияния в месте инъекции яда. У экспериментальных животных яд вызвал тахикардию, переходящую в брадикардию, отмечались гипоксия, замедление реакции на внешние раздражители. В терминальной фазе наблюдались конвульсии, параличи, смерть наступала от остановки дыхания.

Кроме этого, токсичность укусов Hemorrhois ravergieri подтверждена несколькими литературными источниками, которые вроде бы не должны вызывать сомнения. Но, тем не менее ситуация довольно интересная. А интересна она тем, что многие источники (Minton, 1990; Venomous Bites from Non-Venomous Snakes, 2022) при разговоре о его ядовитости ссылаются на статью Mamonov (1976), которая по сути является компиляцией описания укусов Ишунина Г. И. (Ядовитые змеи Узбекистана, 1950) и Даревского И.С. из 4 т. «Жизни животных» (1969). Причем, наши авторы все ссылаются только на Даревского (Банников А.Г. и др., 1977; Орлов, Гелашвили, Ибрагимов, 1990; Ананьева и др., 1998; Дунаев, Орлова, 2014 и т.д. ), почему-то забывая и про Мамонова и про Ишунина. 

Кстати, интересно, что в монографии Богданова (1960), который собрал информацию по амфибиям и рептилиям Узбекистана опубликованных с 1823 г., нет не слова про ядовитость Coluber ravergieri., хотя в списке литературы имеется упоминание Ишунина. К сожалению, так как саму книгу Ишунина Г. И. по змеям Узбекистана мне не удалось найти, не в электронном, не в бумажном виде, то придется довольствоваться информацией у Mamonova:

Первое такое наблюдение было сделано Ишуниным в 1950 году. Самка длиной около 105,5 см укусила его за правую руку и оставалась висеть на месте укуса около 3-4 минут. Кровь капала из двух небольших ран. Для временной дезинфекции в открытом поле укушенный смачивал рану своей слюной. В первые минуты в месте укуса появилась покалывающая боль, которая теперь стала опухать, а боль в руке усилилась. Через два часа вся рука начала опухать, а через три-четыре часа место укуса стало синеватым. Температура тела все время оставалась на уровне нормы около 36,5°С. Боль усиливалась, отек увеличивался. Через 8 часов вся рука опухла и посинела; чесалось и болело. Через 20 часов больной уже не мог пошевелить рукой, и только через 30 часов отек стал несколько спадать. При движении руки можно было наблюдать хруст, подобный тому, который возникает при ревматических симптомах. Синюшное окрашивание места укуса продолжалось. Через три дня опухоль спала, но место укуса все еще выглядело синим, а рука все еще болела. Те же симптомы появились на четвертый день. Место укуса чесалось, и руку свело судорогой, когда пациент ею двигал. Симптомы отравления продолжались еще 8 дней после укуса, но на 10-й день все исчезли. За это время были обнаружены сломанные кончики клыков, которые оставались в руке еще несколько дней.

Также Mamonov G. (1976) приводит собственный опыт, когда его в два пальца левой руки укусил разноцветный полоз (Hemorrhois ravergieri) длинной 80 см и висел на нем, причем настолько досконально и с подробностями, что даже удивительно. Как говориться - «что за лев этот тигр?», который ему попался, точнее полоз. Но, не суть. Обратите внимание - кровь шла 3 часа (почти с 10 до 13 часов). Там больного лейкемией что-ли укусили? 

Укус произошел 24 августа в 9:52 утра. Потом была небольшая и покалывающая боль, пока кровь текла из небольшой ранки на пальцах. После укуса прополоскал пальцы под проточной водой и боль с жжением несколько утихли. Теперь пальцы опухли. Рука начала неметь и двигалась с трудом. На месте укуса рука начала чесаться. В 10:20 отек увеличился, и мои пальцы начали пульсировать. Кожа была прохладнее, чем раньше; появились тянущие боли. На месте укуса вытекшая кровь еще не свернулась, легкая, покалывающая боль. 11:55 - рука продолжает опухать, а поврежденные пальцы стали твердыми и жесткими, чувствуется низкая боль. Ощущение онемения пальцев увеличиваются. 12.10: Рука все еще опухшая, пальцы остаются жесткими. Попытки пошевелить рукой безуспешны и болезненны. 13:00: Окраска укушенных пальцев меняется от обычного в синеватый цвет, рука опухла и больше нельзя двигать. Боль в рука отдается вверх в плечо и в кончики пальцев. Теперь кровь, вышедшая из раны от укуса, начинает засыхать и менять цвет от красного до более светлых тонов с желтыми оттенками до темно-красного и черного; В течение всего периода свертывание крови сильно замедляется. 22:00: Рука все еще опухла, остается жесткой, имеет малиновую окраску с красным пятнами, как будто она была в синяках. Чувствуется только слабая, жгучая или рвущая боль в руке, особенно если попытаться ей двигать. Кровь из укушенной раны уже высохла. 

25 августа в 10:55 чувствуется легкий рывок в руке и боль в плече при прикосновении к руке. Затвердевание пальцев и онемение, распространяющееся от кончиков пальцев до ладони. Рука все еще остается опухшей. 19.55: Наблюдается снижение клинических симптомов. Отек на руке тоже спадает. Но боль продолжается, когда касаешься руки. В 10:50 26 августа отек продолжался. Но боль утихла, окраска кисти и пальцев вернулась в норму. Руку теперь можно без труда передвигать, за исключением травмированных пальцев. По прежнему чувствуется слабость и тянущая боль в руке при интенсивной работе. Вечером, в 8 часов вечера, опухоль спала еще больше, чем утром; укушенные пальцы в этот момент стали слабо двигаться.

К утру 28 августа отек исчез на всей руке и пальцах, в том числе и укушенных. На первом из поврежденных пальцев остались небольшие красные точки в виде проколов зубов змеи. Хотя и не очень часто, но ощущается легкая рвущая боль, когда крепко сжимать руку, двигать и работать с ней. Через несколько дней сломанные кончики зубов змеи удалили.

Во второй части четвертого тома «Жизни животных» (1969), где раздел по ужеобразным змеям (Colubridae) писал уважаемый Даревский И.С., про укус разноцветного полоза написано следующее (стр. 364): 

В обычных случаях укусы разноцветного полоза проходят бесследно. Однако если слюна змеи в достаточном количестве проникает в ранку и происходит ее всасывание, то наблюдается типичная картина отравления змеиным ядом. Крупный самец этого вида глубоко, до крови схватил автора за кожную перепонку между большим и указательным пальцами левой руки. Через 10—15 минут вокруг места укуса начал образовываться отек, быстро распространившийся на тыльную поверхность кисти, а затем и на всю руку. Чувствовалось головокружение, появились боли в области лимфатических желез в подмышечной впадине. Болезненное состояние и отек ликвидировались только к концу третьих суток. В целом отравление протекало не легче, чем от укуса степной гадюки.  

Т.е. если почитать эти описания, то первое что приходит в голову - у укушенных явные проблемы с аллергией. Даже, с учетом того, что в двух случаях в ранах оставались кусочки зубов. Также странным показалось, что змея после укуса оставалась висеть. Тут после укуса банальной прыткой ящерицы рукой дергаешь так, что она улетает за пару метров, а у них змея висит спокойно. Выдержка, однако, достойная хорошего вина, не иначе. Из личного опыта укуса разноцветного полоза (Hemorrhois ravergieri) (фото выше), могу сказать, что никаких подобных последствий не было. Боль была практически минут 10, не больше (при этом палец без проблем сгибался), покраснения не было, кровь перестала идти, после того как я ее вытер. Также, отсутствие проблем при укусе подтверждает Мазанаева Л.Ф.. в личной переписке и еще несколько человек.

Ну, а если серьезно, то все это довольно легко объясняется. В отличие от змей с настоящей ядовитой железой (например, гадюк), железа Дювернуа у так называемых «условно ядовитых» змей не имеет мышц и, соответственно, резервуара для накопления яда, а значит не может регулировать количество «яда» которое вводит при укусе. Сотни опытов и исследований показали, что количество яда зависит не от массы тела жертвы, а изменяется в зависимости от массы тела змеи, производящей его - чем крупнее особь, тем больше яда. А вот токсичность и состав яда внутри одного вида может гулять и зависеть от температуры окружающей среды, от размера животного, возраста, место его обитания и т.д., т.е. в первую очередь от питания и размера основной добычи. Чтобы было понятней - яд степнушки (Vipera renardii) заточен под прямокрылых, а не под мышей. Но, это не значит, что если степнушка решит полакомится мышкой, то для последней укус пройдет без последствий. Нет, просто у кузнечиков и мышек будет разная скорость реакции на яд (очень условно - кузнечики погибнут через 5 минут, а мышка через полчаса). Но, в случае с разноцветным полозом (Hemorrhois ravergieri) мы говорим не про настоящий яд, а про некий ядовитый секрет, который помогает удерживать жертву. Поэтому различные организмы на него реагируют каждый по своему, включая человека.